Сегодня, дорогие друзья, мы отмечаем 125-летие со дня рождения замечательного русского поэта, имя которого носит наша библиотека!

Постоянные читатели знают, что в библиотеке есть мемориальный уголок, большая часть материалов которого рассказывают о посещениях Сергеем Есениным нашего города, Ростова-на-Дону. Сегодня есть повод ещё раз вспомнить и поэта, и это время. Мы предлагаем вам небольшое путешествие в 20-е годы прошлого столетия – давайте посмотрим, как это было!

Впервые Сергей Есенин посетил Ростов летом 1920 года.

Солнечным июльским днем в книжную лавку ростовского Союза поэтов на улице Садовой вошел стройный светлокудрый человек. Он приветливо улыбнулся, слегка прищуривая синие глаза. Лицо незнакомца, милое своей простотой, сразу располагало к себе.

— Сергей Есенин! — узнал пришельца кто-то из ростовских литераторов, и его тотчас же окружили, засыпали вопросами.

Есенин охотно отвечал: приехал из Москвы. Цель приезда — пропаганда советской поэзии. Вот мандат за подписью наркома А. В. Луначарского, вот афиши о предстоящем вечере поэзии, которые надо побыстрее расклеить. Просил помочь в  подборе помещения для вечера.
В ту пору ростовская молодёжь увлекалась поэзией, с нетерпением ждала приезда В. В. Маяковского, стихи которого знала наизусть.
Но Есенин — это тоже было здорово!

В той поездке поэта сопровождали: друг — писатель Анатолий Мариенгоф и приятель Григорий Колобов. Путешествовать с Колобовым было не только весело, но ещё и выгодно, поскольку тот работал в Народном комиссариате путей сообщения и, как начальник, ездил в отдельном вагоне. В этом вагоне они и жили втроём, остановившись в Ростове.

На следующий день газеты пестрели заголовками: «В Ростове имажинист Есенин», публиковались строки из его произведений, сообщалось, что в клубе «Колизей» на углу Садовой и Большого Столыпинского проспекта (ныне Ворошиловский) пройдёт вечер поэзии, организованный местным Союзом работников искусства.

Впрочем, Есенин времени даром не терял и до начала своего выступления успел познакомиться с поэтессой Ниной Грацианской.

Поэту с первых минут знакомства показалось, что он влюблён. Он подарил девушке свой сборник стихов «Голубень», написав на обложке: «Утешаюсь тем, что и я был когда-то таким же юным, как Нина Грацианская».

Судьба Нины Александровны хорошо известна. После Гражданской войны её след не затерялся, поэтесса осталась в Ростове и многие годы работала в Областной библиотеке им. К. Маркса (ныне Донская публичная библиотека). О своей любовной связи с поэтом рассказывала только самым близким, но даже в кратких воспоминаниях, которые она опубликовала, видно, как трепетно Грацианская относилась к Сергею Александровичу.

Ей было что вспомнить и что держать в тайне. Каждый день Есенин приходил к ней в гости — в дом номер 50, что на Социалистической улице. И так продолжалось каждый день, с 11 июля по 4 августа 1920 года. А иной раз Нина сама заглядывала в гости к Есенину — в тот самый железнодорожный вагон.

Вот как она вспоминала это время:

«Мы побывали в гостях у С. А. Есенина. Он жил на вокзале в том самом служебном вагоне, который доставил его в Ростов. И Колобов, и Мариенгоф были «дома». Все они гостеприимно хозяйничали, угощали нас абрикосами, поили сладким чаем. Ставить самовар пришлось Есенину, была его очередь. Я удивилась, когда увидела, что Сергей Александрович переоделся и вместо серого щегольского пиджака на нём матросская белая блуза с голубым воротником. Мне объяснили: для того, чтобы разжечь самовар, надо добыть полешек, а вокзальная администрация охотнее сговаривается с моряками, чем с поэтами»…

Но вернёмся в 21 июля, в клуб «Колизей».

На сцене выступали желающие — поэты и разговорщики, в фойе пили пиво «Старая Бавария», десять рублей стакан; стоял бочонок с краном, возле крана — хвост жаждущих и товарищ-разливающий. Получить пиво можно было только по предъявлении членского билета ростовского Союза работников искусства. Простые посетители вечера  или иногородние работники искусства — те пива не получали.

Выступавшие поэты принадлежали к разным поэтическим школам, до имажинистов включительно. Некий профессор говорил о том, что «…Настоящий талант всегда бывает скромен. Свидетельство этому мы находим у великих русских поэтов — Пушкина, Лермонтова. Можно продавать строки, но Музу продавать нельзя! А вот Муза имажинистов и футуристов продажна. Это нехорошо!»

Скромный поэт «пушкинской школы» робко читал по записочке свои стихи, застенчиво предупредив публику, что наизусть никогда не помнит. С галерки кричали:

— Есенина! Есенина!

Нина Грацианская вспоминала:
«Сергей Александрович попросил меня прийти пораньше, до начала вечера. Я сидела рядом с ним и по его сжатым губам и напряженному взгляду видела, как серьёзно он готовился к выступлению, словно к состязанию, из которого надо обязательно выйти победителем.
— Ведь в зале, — сказал он, — могут оказаться и люди враждебные молодой советской поэзии, всему новому. Таким надо дать бой.
Есенин читал ярко, своеобразно. В его исполнении не было плохих стихов: его сильный гибкий голос отлично передавал и гнев, и радость — все оттенки человеческих чувств. Огромный, переполненный людьми зал словно замер, покорённый обаянием есенинского таланта.
Лирическим стихам

Я покинул родимый дом,
Голубую оставил Русь.
В три звезды березняк над прудом
Теплит матери старой грусть

аплодировали так неуёмно, что, казалось, Есенину никогда не уйти с эстрады.

Но вот его сменил А. Мариенгоф, прочитавший новую поэму. Г. Колобов не выступал, хотя в афише значился третьим участником вечера. Мы уже знали, что Григорий Романович не поэт, а работник транспорта, в служебном вагоне которого Есенин приехал в Ростов.

Почти ежедневно в течение двух недель, проведённых в Ростове, Есенин бывал в доме моего отца по Социалистической улице, № 50. Здесь, окружённый поэтической молодёжью, Сергей Александрович читал стихи, рассказывал о своей юности, о своих первых встречах с А. Блоком.

— Очень люблю Блока, — говорил он, — у него глубокое чувство родины. А это — главное, без этого нет поэзии.

Как-то раз Есенин принес свою «ростовскую» фотографию, он снялся, присев на цоколь решётки городского сада. Ярко светило солнце и глаза на фотографии получились сильно сощуренными.

Из Ростова Есенин уезжал в Баку. Накануне была устроена прощальная встреча. Мы сдружились с московским гостем, жаль было, что он покидал Ростов. По нашей просьбе Есенин без устали читал свои стихи. Прочёл полюбившееся нам, приветствующее революционную новь стихотворение, где есть строки:

Разбуди меня завтра рано,
Засвети в нашей горнице свет.
Говорят, что я скоро стану
Знаменитый русский поэт.

Все были взволнованы, все молчали… И вдруг Есенин по-озорному сказал:
— А ведь есть продолжение!

И прочёл:

Расступаются в небе тучи,
Петухи льют с крыльев рассвет…
Давно уже знаю, что я — самый лучший,
Самый первый в России поэт!

Эти строки нигде не были напечатаны. Очевидно, экспромту-шутке Есенин не придал никакого значения. Но для нас в нём прозвучала большая доля правды. Посмеялись, пошутили, пожелали «лучшему поэту в России» доброго пути!»

В ту же пору на ростовском вокзале произошёл драматичный случай. На перроне Анатолий Мариенгоф случайно встретил Зинаиду Райх (супругу Мейерхольда, бывшую жену Есенина)

На Зинаиде Райх поэт женился в 1917 году. Это был его второй брак. Через год совместной жизни на свет появилась их совместная дочь Татьяна. Отношения не ладились. Три года брака проходили в постоянных ссорах и размолвках, в результате которых пара сходилась и расходилась несколько раз. Сын Есенина и Райх, Константин, родился в 1920 году, когда они уже официально развелись и не жили вместе. Забеременев во второй раз, Зинаида рассчитывала, что таким образом сможет удержать любимого мужчину рядом. Однако, мятежный дух поэта не давал Есенину наслаждаться размеренной семейной жизнью.

Чудом выходившая их с Есениным сына, на необъяснимых запасах внутренних сил перенёсшая собственные болезни — сначала брюшной тиф, потом сыпной тиф, потом волчанку, едва выкарабкавшаяся, Райх реагирует на появление Мариенгофа удивительным образом. Не отворачивается, как от прокажённого, от «его» друга, не требует передать Есенину, чтобы он, бросивший её с ребёнком, сгорел в аду. Напротив, почти униженно просит:
– Сергей не видел сына. Пусть зайдёт к нам в вагон, посмотрит.
Она продолжала любить своего мужа! Невзирая ни на что.
Маленькому Косте Есенину к тому моменту было уже пять с лишним месяцев.
Мариенгоф бросился к Есенину:
– Слушай, там Зина — да, да, твоя Зина. Зовёт посмотреть на… вашего ребёнка.
Есенин сразу:
– Не пойду. Не на что и незачем смотреть.
Мариенгоф, каким бы ни был циником, и то был озадачен:
– Ну как так, Сергей? Пойдём, что ты…
Еле уговорил.
Есенин взял Анатолия с собой, чтоб не было сцен.
Зинаида благоговейно развязала тесёмочки:
– Вот, смотри, твой.
Есенин глянул — и, уже отворачиваясь, бросил:
– Чёрный… Есенины чёрными не бывают.
И вышел из вагона.
Мариенгоф пожал плечами и пытался извиниться.
Райх рыдала.
Через минуту её поезд пошёл на Москву.
Есенин через пару дней напишет знакомому: «Встретишь там Зинаиду — дай ей денег. Тысяч тридцать. Она нуждается»…

Второй и последний приезд Есенина в Ростов в феврале 1922 года был очень коротким. Он провел в нашем городе всего один день в ожидании вагона, который должен был увезти его в Баку. По свидетельству очевидцев, настроение у него было неважное, ощущалось, что обстановка, сложившаяся в его личной жизни, тяготила его, что ему очень хотелось уехать куда-нибудь из Москвы. Есенину не понравилась ростовская погода: подтаявший снег, туманный день. Тогда в письме Анатолию Мариенгофу Есенин писал: «Ростов — дрянь невероятная, грязь, слякоть…».

И в этот приезд он встречался с Ниной Грацианской. Читал ей стихи, написанные после первого приезда в Ростов. Стихи были великолепными, по-новому сильными. Особенно глубокое впечатление произвело на неё стихотворение «Не жалею, не зову, не плачу…».

 «Я даже потеряла дар речи, ничего не смогла сказать, — вспоминала Нина, — Сергею Александровичу было приятно мое искреннее восхищение»…

О смерти Есенина литературный Ростов, как и вся страна, узнал в последние дни декабря 1925 года. В начале 1926 года в «Молоте» был помещён отчёт об организованном в Ростове 2 февраля вечере памяти Сергея Есенина.

Сбор с проведённого вечера пошёл на издание в Ростове сборника памяти поэта. Активное участие в работе комитета по увековечению памяти Есенина принимала Нина Грацианская. Сразу после его смерти она написала о нём стихи, которые были напечатаны в московском коллективном сборнике «Памяти Есенина», где Нина Грацианская была единственной из ростовских поэтов.

Не родной и даже не любимый…
Отчего ж так душно и темно?
Отчего же так неизгладимо
Этой смерти чёрное крыло?

Романтика была смыслом жизни и источником вдохновения для белокурого красавца-поэта Сергея Есенина. Любимец женщин, он в отношениях с ними ловил кураж. А результатом становились новые и новые произведения, которые и по сей день теребят души истинных любителей русской поэзии. Женщины его любили беззаветно, страстно. Все (кроме Айседоры Дункан, она была в Париже) пришли на его похороны. А Галина Бениславская через год застрелилась на могиле поэта. Не смогла жить без него.

Но любил ли о сам?

Так, как его любили его женщины — жены, любовницы и поклонницы?

Послушайте, что говорил Есенин о любви:

«Как бы ни клялся я кому-либо в безумной любви, как бы я ни уверял в том же сам себя, — всё это, по существу, огромнейшая и роковая ошибка. Есть нечто, что я люблю выше всех женщин, выше любой женщины, и что я ни за какие ласки и ни за какую любовь не променяю. Это — искусство…»